"Тихо, тихо. Консьерж ничего не заметил." - Тихо думал Кваска, медленно спускаясь по веревке с крыши. - "Ага, сто двадцать девятый этаж. Вот этот балкон." Ловко опустившись на пол, убийца прижался к стене, выключил крюк и с тихим шипением веревка начала сматываться. Оставалось совсем немного: Посмотреть в окно через зеркальце, тихо прорезать стекло (оно оказалось толстое, пуленепробиваемое) и войти. Минута - и Кваска на месте, еще раз глянув на ночной Нью-Йорк, он тихо двинулся по этой огромной квартире, беззвучно и незаметно. Вот и комната, этот кретин умрет даже не проснувшись, прикрутив глушитель, убийца уже поднял руку, чтобы открыть дверь. Сзади шлепающие шаги босых ног по паркету, Кваска резко повернулся, наведя свою "беретту" на незваного гостя, но рука опустилась сама собой. Вложив указательный палец в рот, маленькая девочка с удивлением смотрела на незнакомого мужчину, ей лет пять-шесть, не больше. Кваска облизнул губы, "Нет, нельзя, это будет слишком заметно, но она может меня описать". Однажды какой-то стрелок сказал Кваске, что выстрел с глушителем подобен шёпоту в лунную ночь, может быть. На следующее утро пришедшая служанка обнаружила дочь своих нанимателей, лежащую на полу с пулей в голове, а в спальне уже полиция нашла трупы родителей девочки. Убийцу так и не поймали.